Кошмары

[Meawww]

На днях мне приснился сон, это нормально.
Не нормально то, что я до сих пор помню его во всех подробностях, хотя обычно я даже не могу вспомнить снилось ли мне что-то вообще.

А сюжет был

таков

таков:
31 декабря, собравшись компанией в восемнадцать хороших друзей, мы решили устроить яркое и красочное новогоднее шоу и поехали в другой город.
Там, на вершине холма, недалеко от набережной городского пруда, возвышаясь среди храмов и старых крепостных стен, стоял обычный дом культуры советского образца, с колоннами, барельефами, и что самое главное - с огромными залами и великолепной акустикой.
Весь вечер, мы с шутками и дурачествами украшали огромный зал, устанавливали и украшали красивую ель, ставили звук, свет, проверяли микрофоны, подбирали музыкальное сопровождение, вешали импровизированный занавес и яркие гирлянды на совковые хрустальные люстры.
Всё почти было закончено, в пол двенадцатого мы собрались у елки, я держала в руках микрофон, готовясь вручить его ведущим, как вдруг погас свет. На улице раздались чьи-то крики, все побежали в разные стороны, а я так и стояла с микрофоном, ничего не соображая.
В зал ворвались какие-то люди и опрокинули елку, сдернули занавес, стали устанавливать какую-то электронику на штативах и я, оглядевшись, поняла, что моих друзей в зале больше нет.
Как была - на каблуках и в вечернем платье, вышла на улицу.
Открывшийся с вершины холма вид был ужасен: внизу, в кружевной каемке чугунных поручней, белел замерзший пруд, а город, раскинувшийся вокруг него, заполняла военная бронетехника и вооруженные люди, моих друзей нигде не было видно, хотя наши машины нетронутые стояли у входа.
Медленно, на бреющем полете, к зданию в котором мы собирались праздновать, подлетели три военных вертолета и замерев почти над моей головой дали ракетные залпы куда-то за спину. Земля дрогнула, грохот взрыва оглушил и я, обернувшись, увидела за крышей огненное марево и в ту же секунду поняла, что сейчас начнется ответный залп по вертолетам.
Задохнувшись от ужаса, развернувшись и сбросив туфли, бросилась бежать по скользким ступеням, ведущим вниз, к набережной. Преодолев примерно половину ступенек, услышала за спиной страшный грохот и, обернувшись, увидела, что крыша здания, где возможно еще были мои друзья, обваливается, обрушивая вслед за собой стены и колонны, которые с грохотом, огромными обломками, полетели вниз по склонам, обрушивая старые кирпичные постройки и крепостные стены, лавиной покатившиеся к набережной, разбрасываясь осколками камня и облаками пыли.
Со всех сил я бросилась вниз к пруду. Достигнув его, перепрыгнула через чугунное ограждение и приземлилась на прикрытый тонким слоем снега неокрепший лед. Боль в ногах заставила справится с подступившей паникой и я помчалась к противоположному берегу, слушая как с жутким звоном, куски бетона бьются об металл, кошмарный металлический скрежет, и треск льда под чудовищной массой.
Обломки, падающие с берега, оставляли на льду зияющие черные дыры от которых во все стороны разбегались трещины. Дыры, постепенно расширяясь, соединялись, черная вода накрыла плавающее ледяное крошево и была похожа на страшную мистическую бездну, поглощавшую мир вокруг себя, ненасытно, с треском и хрустом пожирая новые и новые куски льда за моей спиной, стремительно увеличиваясь.
Очередной бетонный обломок, шумно обрушившись с берега, поднял волну, которая, с разбега, перекинувшись на нетронутое водой ледяное поле, догнала меня и облизнула босые ноги, заставив потерять голову от страха подохнуть в ледяной воде.
Не чувствуя обледеневших рук и ног, спотыкаясь и разрезая колени, ступни и ладони о неровности льда, судорожно глотая воздух и не справляясь с бешено бьющимся сердцем, я бежала не видя ничего, кроме противоположного берега и парка расположенного на нем.
Через вечность, я добралась до бетонного причала. С огромным трудом влезла на него, дошла до парка, добралась до ближайшего дерева и, вцепившись в его ствол, медленно сползла на снег и, шумно пытаясь отдышаться, смотрела на горящий на другом берегу город. Смотрела на разлетающиеся на куски дома, разрывающиеся в клочья автомобили, и думала только о том, что я смогу вернуться к семье.
Уверенность в том, что я, без сомнений, смогу вернуться домой, вызвала тепло в груди, которое медленно разлилось по телу и заставило поморщиться, когда достигло пальцев, вызвав жжение и покалывание в замерзших пальцах.
И я совсем не думала о лучшей подруге Ирке, которая осталась там, о своей девушке Кате, которая тоже осталась там, как и Влад, Мария, Антон, Марсель, Ким, Леша и все остальные, кто мне дороги.
Я не вспомнила о них, я думала только о том, как хорошо, что там нет моей дочери.
И меня тоже там нет.
Некоторое время спустя на меня навалилась страшная усталость и с облечением вздохнув, я прикрыла глаза.

А когда открыла, то лежала в своей кровати, посиневшая от холода, с заложенным носом и открытым нараспашку окном, которое я забыла закрыть перед сном.

Мораль: кто спит с открытой форточкой в мороз - тот кидает друзей в беде...

Шучу, конечно, просто не думала, что могу быть настолько равнодушна к их жизням, в заботе о собственном выживании.
Заставляет задуматься.